Был обычный августовский день. Заканчивался сезон отпусков, и с каждым днем увеличение числа людей ощущалось все сильнее — на улицах, на дорогах, на парковках около бизнес-центров, в самих деловых зданиях. Видимо, кто-то из нашего головного офиса вернулся из отпуска со свежей идеей обсудить новую, только что созданную методологию разработки стратегии с людьми со всего света. Сказано — сделано. Были отправлены приглашения во все офисы компании по всему миру. Кто-то неизвестный мне пригласил меня, за тридевять земель, чтобы поговорить о способе стратегического управления. Пришло письмо, в котором меня приглашали присоединиться к обсуждению методов разработки стратегии, которую можно исполнить.
По иронии я был в середине сложного и увлекательного проекта, к тому же довольно сжатого по срокам, суть которого сводилась в разработке инструментария для оценки уровня стратегического управления. Другими словами, мне предлагали отправиться поучаствовать в обсуждении способа создания нечто, в то время как инструмент измерения уровня этого самого нечто я как раз разрабатывал. Поездка и подготовка к ней выхватывала более недели из достаточно плотного графика проекта, а переносить сроки окончания не в моих правилах. Я не был уверен в том, что это хорошая идея.
Тем не менее, управляющий партнер компании определил: «Тебе ехать». И добавил, заметив некоторые сомнения у меня на лице: «Больше все равно некому». Невольно согласившись с аргументом моего босса, пришлось искать способ воплощения пожелания. Дав добро на поездку, я не только согласился на участие в интересном диалоге. Меня ждало путешествие в далекую неизвестную страну, о которой я практически ничего не знал. Лишь общие теоретические знания, большинство из которых составляли советские страшилки про потенциального врага. Нужно было искать более надежный источник информации.
Одна моя хорошая знакомая, Анна, нередко бывала в США. Отличаясь гибким умом, прирожденной женской изворотливостью и хитростью, и довольно мудрая для своих лет женщина, она умудрялась совмещать современные знания и способ ведения бизнеса с эзотерической, мистической практикой. Занимаясь поставкой оборудования для мощных дата-центров, она часто гадала на Таро, и могла предсказывать будущее. К ней я и отправился за советом про далекую страну.
К моему удивлению Анна, внимательно посмотрев на меня, не стала утруждать себя длинным рассказом. Вместо этого она сказала, что все будет в порядке, беспокоиться не о чем и предложила погадать. Несколько обескураженный, я согласился.
Гадала она в полутьме, подсвечиваемая лишь тонким светом одинокой свечи, и, собрав светлые волосы тесьмой, выглядела как древняя весталка. Уверенными жестами раскладывая большие, слегка поистрепавшиеся карты, она слегка улыбалась своим мыслям. Наконец, пробормотав что-то типа «висельник снова в младшем аркане», она подтвердила сказанное ранее: «Беспокоиться не о чем». Не дав мне опомниться и вернуться к вопросам, рассказала, что будут спрашивать, и научила, как нужно отвечать на вопросы консула в посольстве. Это было полезно.
В завершении Анна спросила меня, есть ли у меня фотоаппарат. «Нет», — ответил я, «Не успел обзавестись». «Возьми», — сказала она и вложила в руку небольшую камеру в потертом, видавшем виды матерчатом чехле, — «Он приносит удачу. Носи его всегда с собой». Как не банально это прозвучало и выглядело, но я взял его — фотоаппарата на тот момент у меня еще не было.
Настал день интервью в посольстве США. В огромном помещении, больше похожем на какой-нибудь склад, шумном от усиленного кондиционирования, с огромными трубами и коробами вентиляции под потолком, человек сто ожидало, сидя на рядах пластиковых, как в старых советских кинотеатрах, креслах. Держа в руках бумажки с числами, мы вглядывались в табло, на котором изредка появлялись номера вызываемых к консулу посетителей. Дождался и я, — и попал в небольшой зал, в котором в одной из стен были сделаны окна с отделявшими друг от друга перегородками. Над каждой светились цифры для бумажки в руках посетителей, и была небольшая очередь в несколько человек. К окошку под табло с моим номерком стояло человек пять.
Сколько драмы разыгрывается перед этими окнами, сколько надежд рушится в одно мгновение, сколько несостоявшихся планов обрывается по звонкому удару консульской печати в металлической оснастке!
Третьим передо мной был мужчина, лет 35, одетый в светлые слаксы и свободную рубашку навыпуск. Он говорил спокойно, даже несколько вкрадчиво, однако, судя по закачавшейся голове консула, неубедительно. До самого последнего момента он пытался убедить сотрудника посольства, что тот совершает ошибку, поистине неиссякаем был колодец его аргументов. Однако после обещания консула вызвать охрану, тот сразу успокоился, собрал бумаги и направился к выходу.
Следующей была дама, уверенно оставившая бальзаковский возраст позади. В пестром платье с широкополой шляпой, сплетенной, кажется, из пластиковой бечевки, она уверенно заявила, что ее ожидает дочь, которая уже давно вышла замуж и вот-вот должна получить вид на жительство. Целью поездки был назван гостевой визит. Очевидно, консул не проникся душещипательной семейной историей и сразу же поставил отказ. Дама не стала впадать в истерику, вполне хорошо сыграла искреннее возмущение и применила излюбленный прием советской активистки — начала работать на общественное мнение. Повысив голос на пару тонов, но оставаясь достаточно спокойной, она начала вещать об абстрактном ужасе, разделившим ее семью и непонятных, несправедливых правилах, не оставляющих возможности повидать единственную, покинувшую ее дочь. Общественность, стоявшая в очереди за решением консулов, внимательно слушала, но активности не проявляла. Выступление, продлившееся несколько минут и позволившее консулу выпить коричневой жидкости из пластикового стаканчика (очевидно, кофе), и не нашедшее благодарной аудитории затихло. Гордо фыркнув и задрав подбородок, дама удалилась, пообещав жаловаться на безобразие.
Сразу передо мной была супружеская пара, чуть лет 40-45. Женщина несколько суетилась, быстро извлекая нужные бумаги и скорым речитативом отвечая на вопросы, а на лице мужчины было буквально написано «плевал я на вашу Америку, мне и тут неплохо». Они ехали в гости к сыну, уже 10 лет живущему в США. Женщина получила визу практически сразу, и тут же начала помогать мужу с ответами, подробно комментируя его немногословные реплики. Как выяснилось, ее муж был стоматологом и владел небольшой клиникой. Он терпеливо, но без огонька отвечал на вопросы. Через несколько минут ему начала надоедать «непонятливость» консула и он стал раздражаться. Что-то буркнув на очередной вопрос, он повернулся к жене и процитировал написанное на своем лице: «Да ну их! Не поеду я ни куда!». В это время раздался звонкий звук удара консульской печати — оба члена семьи получили визу. Счастливая женщина и слегка разозленный мужчина поспешили покинуть помещение, освободив мне дорогу. Я сделал шаг к окну.
С большой головой, тонкими нечастыми волосами в темном реглане с широким вырезом и тонкими длинными руками он был похож на улыбающегося водяного из еще советских черно-белых экранизаций сказок. Предельно вежливо поздоровавшись, он уточнил мои имя и фамилию и поинтересовался, зачем мне понадобилось ехать в США. Вольно пересказав ему содержание приглашения, для верности сопроводив рассказ оригиналом, я начал описывать компанию, наши услуги и убеждать в пользе, которую мы несем по всему миру. Водяной кивал, иногда перебивая для уточнения деталей. Убедившись, что домашнее задание я сделал хорошо, он начал интересоваться, откуда Роберт Каплан знает волгоградского (по выданному паспорту) парня, в чем именно наша польза для корпораций и почему я решил ехать именно сейчас. Минут через пять, показавшихся мне несколькими часами, я начал хорошо понимать чувства только что ушедшего стоматолога, и проникся к нему уважением. Однако мы с ним были в неравных условиях — моя поездка была деловой. Поняв, что вопросы консула начали повторяться, я снизил оценку своих шансов на визу, но продолжал отвечать, добавляя все больше подробностей в каждом ответе. Когда же я услышал в третий раз «И все же я не совсем понимаю, чем занимается ваша компания», я мысленно попрощался с так и не состоявшимся приключением. Весь мой английский словарный запас на тему «Моя компания и наш бизнес» был исчерпан. Что ж, решил я, буду отвечать рефреном на рефрен. Набрав полную грудь воздуха, я начал снова, с самого первого куплета. Видимо не нуждаясь в повторениях, консул протянул свою тонкую длинную руку за печатью, и звонко лязгнул ей в мой паспорт, оборвав фразу на середине. Широко улыбнувшись, он кивнул своей большой головой, ответив на мой немой вопрос — «Виза получена». Вымученно улыбнувшись и пробормотав «Thank you», я вышел из тяжелого помещения на свежий воздух и солнечный свет.
Окружающие краски стали чуть более яркими, насыщенными, вместе с тем они начинали казаться менее реалистичными. Меня ждала дальняя поездка. Дверь была открыта, главное препятствие было преодолено. Сборы, билеты, реорганизация проекта — все это было незначительным, рутинными делами, которые надо было просто сделать до отправления. Если пару дне назад я сомневался в целесообразности этого мероприятия, теперь же я был рад открывающейся новой перспективе.
Добавить комментарий